"Если бы я был русской женщиной, то стал бы лесбиянкой" Умер Карл Лагерфельд.

[Vasaby]

19 февраля 2019 года закончился огромный период истории моды XX-XXI веков: умер Карл Лагерфельд, дизайнер, фотограф и художник, 36 лет возглавлявший один из самых известных модных домов мира — Chanel. В отличие от своих столь же легендарных коллег, например, Юбера де Живанши, он не ушел на пенсию (хотя мог бы) и до самой смерти в 85-летнем возрасте продолжал активно работать.
«Красота требует денег»

Лагерфельду повезло: как и уже упомянутый Живанши, он появился на свет в семье, принадлежавшей к привилегированному классу: его отец был бизнесменом. Молодой человек имел возможность выбирать то образование, которое ему хотелось: у родителей были деньги его оплатить, во-первых, и старшие дети, на которых можно было реализовать буржуазные амбиции, во-вторых. Благосостояние семейства не смогла фатально подорвать даже Вторая мировая: когда Гамбург, где Лагерфельды жили в войну, почти снесли с лица земли бомбардировки союзников, они просто переехали в свой загородный дом в городке Бад-Брамштедте.

В начале 1950-х Карл, уже выбравший моду своей профессией, отправился покорять Париж. Разумеется, такой выбор не был пределом родительских мечтаний, но они его приняли. Одна из самых популярных цитат модельера гласит: «Ты должен заниматься тем, что делает тебя счастливым. Забудь о деньгах или других ловушках, которые принято считать успехом. Если ты счастлив, работая в деревенском магазине, работай. У тебя всего одна жизнь». При этом нельзя сказать, что Карл хотя бы в молодости недооценивал силу звонкой монеты: он говорил, что «красота не требует жертв — красота требует денег», и понимал, что за красивые платья женщины будут платить столько, сколько он запросит.


Карьера молодого немца развивалась бурно. Он учился в престижной L'ecole de la chambre syndicale de la couture parisienne (школе при Синдикате высокой моды), где познакомился с однокашником, другой будущей звездой европейской моды второй половины ХХ века — Ивом Сен-Лораном. Там началось то, что журналисты называли их «непримиримым соперничеством». Лагерфельд делал учебные коллекции, через год после начала курса выиграл свой первый конкурс, в 1955 году получил премию Международного секретариата шерсти (International Wool Secretary, IWS) за дизайн шерстяного пальто. Ту же премию, только в номинации «Платья», получил и Сен-Лоран.

Лагерфельда заметили. Пьер Бальман, один из мэтров-модельеров старшего поколения, пригласил его к себе работать ассистентом. Своеобразная «стажировка» в этом оплоте старого французского стиля длилась до 1962 года. После нее Лагерфельд перешел в другой дом с традициями — Jean Patou; его основатель, Жан Пату, умер еще до войны, и его детище тоже постепенно умирало. Карлу не удалось его как-то кардинально реформировать, и в 1964 году дизайнер перешел в Chloé, куда его пригласила основательница марки Габи Агьен. Но и этой нагрузки феноменально трудолюбивому немцу было мало: параллельно он нанялся в итальянскую марку Fendi, креативным директором которой оставался до самой смерти — с 1974 года параллельно со своими именными марками для мужчин и женщин, а с 1983 года — еще и с руководством домом Chanel.
«Я не праздную прошлое»

Объем работы, который модельер проворачивал ежедневно, сложно себе представить, но он делал это и в 50, и в 60, и в 70, и даже в 80 лет. Если проанализировать творческий путь Лагерфельда, становится очевидно, что больше всего на свете он любил даже не моду как таковую: больше всего он любил работать. Создавать одежду (до 14 коллекций в год), читать и учиться, рисовать и фотографировать (фотографом он стал уже, кстати, на склоне лет — и его снимки демонстрировали в парижской Пинакотеке), рисовать эскизы коллекций и карикатуры на скандально знаменитых личностей, придумывать сценарии дефиле, маскарадов и праздников: они не только развлекали его друзей и клиентов, но и способствовали известности самого Лагерфельда.

Но главное — он постоянно, как ни скучно это звучит, работал над собой: не только над своими профессиональными навыками и кругозором (он читал на четырех языках — родном немецком, английском, французском и итальянском, был библиофилом и коллекционером книг), но и над собственным имиджем. На фото Карла 1960-х годов запечатлен милый молодой человек с полными губами, крупным носом и копной черных волос, в белой рубашке и при галстуке: мил, но ничего особенного. В 1970-е он надевает черные очки, что-то, судя по всему, делает с носом, отпускает пиратскую бороду, завязывает волосы в хвост и вообще постепенно приобретает демонические черты. С начала 1980-х мэтр — черные пиджаки, белые сорочки, солнцезащитные очки практически круглые сутки, автомобильные перчатки, массивные украшения Chrome Hearts на шее и запястьях и, конечно, затянутые в хвост белые волосы — превращается буквально в логотип самого себя. О нем знают даже те, кто ничего не знает о моде.

Еще при жизни Лагерфельда его называли человеком-машиной и человеком-брендом. И если трудолюбие, доходящее до трудоголизма, можно считать национальной немецкой чертой, то международная известность делала его космополитом — впрочем, и его мироощущение в целом было космополитическим. Он не цеплялся ни за национальные корни, ни за собственные: «Я терпеть не могу дни рождения, — заявлял Карл Лагерфельд. — Я не праздную прошлое. Мне больше нравится настоящее и будущее».

При этом он, как и многие люди из модной индустрии, поклонялся молодости и всем ее приметам: свежести, упругости кожи, худобе. Он считал, что природные недостатки нужно исправлять («Никому не нужны эти ваши "натуральные" женщины!» — ругался он в ответ на проповеди сторонников бодипозитива) и уж во всяком случае не усугублять: так, Лагерфельд, несмотря на всю свою нарочитую порой экстравагантность, терпеть не мог татуировки, считал их «ужасными» и допустимыми только для «молодых и худых».

«Тело должно быть совершенным, — проповедовал модельер, наплевав на всю политкорректность XXI века. — А если оно несовершенно — сядьте на диету». Он знал, о чем говорил: ему удалось похудеть на 40 килограммов, и о том, как этого добиться, модельер рассказал в своей книге «Диета Карла Лагерфельда» (важным пунктом диеты дизайнера всегда была газировка Diet Coke). С таким же очаровательным презрением он относился к нападкам «зеленых»: пока один бренд за другим заявляли об отказе от меха, он придумал для Fendi коллекцию haute fur с центральной вещью — соболиной шубой за миллион долларов.
«Лучше раздвоение личности, чем ее отсутствие»

Вряд ли какой-то другой модельер ХХ века может сравниться с Лагерфельдом в нонконформизме. Он делал, что хотел, и говорил, что думал. Двоемыслие для него было равносильно утрате личности, а это было для дизайнера самым ужасным из возможных несчастий: лучше раздвоение личности, чем ее отсутствие, считал он. Лагерфельд не любил разговоров о своей личной жизни: даже самые пронырливые таблоиды знали лишь об одном его партнере — Жаке де Башере. За его благосклонность с Лагерфельдом сражался (и, как утверждают, преуспел) его противник на модной арене, Ив Сен-Лоран.


Когда де Башер умер от СПИДа в конце 1980-х, Кайзер Карл, как его называли друзья, остался верен его памяти: других постоянных спутников жизни у него не было, кроме «подкинутой» модельеру манекенщиком Батистом Джабикони бирманской кошки Шупетт. Эта «партнерша» всем своим безбедным кошачьим существованием показывала, каким нежным и заботливым может быть «папочка Карл» (так он называл себя в специальном кошкином аккаунте в Instagram): у кошки были две персональные горничные, собственная комната в парижской квартире дизайнера (кстати, оформленной им по собственному проекту), эксклюзивные миски и переноска от марки Goyard.

Лагерфельд нисколько не боялся, что «кошачьи нежности» повлияют на его репутацию кутюрье художника, галериста (в 1998 году он открыл собственную Lagerfeld Gallery — Studio 7L) и вообще интеллектуала. «Ненавижу интеллектуальные разговоры. Меня интересует только мое собственное мнение», — заявлял мэтр в интервью, и журналисты, только что пытавшиеся подловить кутюрье хитроумными вопросами, прилежно записывали. Он вообще не слишком церемонился с людьми. Своих ровесников он считал скучными и претенциозными, о женщинах без вкуса говорил, что они безвкусны даже в дорогих платьях, толстых женщин ничтоже сумняшеся называл толстыми, а русских мужчин — и вовсе «страшными», делая исключение разве что для Владислава Доронина, бойфренда одной из своих любимых моделей — Наоми Кэмпбелл.


«Если бы я был русской женщиной, то стал бы лесбиянкой. Россия — страна, где самые красивые в мире женщины и самые ужасные мужчины», — эти слова Лагерфельда в интервью одному из российских изданий перепечатали по всему миру, но русские состоятельные джентльмены не перестали тратить миллионы в бутиках Chanel — возможно, потому, что их русские красавицы-жены и возлюбленные в буквальном смысле не могли жить без платьев, туфель, сумок (каждая новая модель моментально становилась it-bag), бижутерии и самой атмосферы этого модного дома.
Материалы по теме


Когда в 2009 году традиционный «выездной» показ Chanel Metiers d'Art — дефиле Paris-Moscou — проходил в Малом театре, ложи и партер были забиты под завязку. Почетными гостями, кстати, были Кэмпбелл с Дорониным, а когда Лагерфельд лично появился на сцене на своем финальном выходе, зал взорвался аплодисментами. Кстати, Лагерфельд всегда педантично выходил к публике — с 1983 года, когда Кайзер Карл воцарился в Chanel, и до самого последнего кутюрного показа в январе 2019 года, когда силы его, очевидно, уже совсем оставили, и на показ вышла только его соратница Вирджини Виар (ее, кстати, назначили на пост Лагерфельда после его смерти).

«Не говорите: "Я мог это сделать", если вы этого не сделали», — как-то заявил Лагерфельд в интервью, и это можно считать его завещанием. Сам он, по сути дела, сделал для моды все, что мог. Разве что не вышел на свой прощальный поклон.

ИСТОЧНИК https://lenta.ru/articles/2019/02/20/karl_died/

[Della]

Столько работал и оставил все наследство своей кошке, как мило

[Поросятко]

Столько работал и оставил все наследство своей кошке, как мило

А кому надо? Этожеребенкам-оглоедам?

[Анжела]

Мастодонт. Не поклоница стиля Шанель. Но Мастера очень уважаю за невероятную трудоспособность. Смелые высказывания пусть порой противоречивые, но ему можно было. Заслужил огромное уважение. Немногие из той эпохи кто к своим преклонным годам имел очень трезвый ум. (Лагерфельд и Армани. Армани является собственником своего дома) Не стал алкоголиком и наркоманом как многие его предшественники, которые ему в таланте ничуть не уступали, но не смогли устоять на пьедестале. Смотрела с ним два документальных фильма. Очень интересный человек. У него просто невероятно огромная библиотека. Интересовался многими вещами. Очень грустно что он ушел. Остался Маэстро Армани из того поколения. Долгих лет ему! Валентино на пенсии давно. Интересно как будет развиваться модный дом без него.
P.SКстати наследник владельца Шанель женат на казашке.

[katusha]

Ольга Пантюшенкова умерла от рака сразу вслед за Лагерфельдом. С собой он ее забрал?

[Анжела]

Такая красивая женщина. Как то в один момент исчезла. Интересно почему?

[CrazyFox]

Ольга Пантюшенкова умерла от рака сразу вслед за Лагерфельдом. С собой он ее забрал?

Нет, это Децл их за собой уволок

[katusha]

Такая красивая женщина. Как то в один момент исчезла. Интересно почему?

Так ведь рак был

[Monro1985]

Такая красивая женщина. Как то в один момент исчезла. Интересно почему?

Так ведь рак был

Нехорошо смеяться. Но разве рак не история последних лет. А карьера.

[katran]

Много пишут, страдают, сочувствуют, хотя многие ни разу не покупали его шмотки.

[katusha]

Такая красивая женщина. Как то в один момент исчезла. Интересно почему?

Так ведь рак был

Нехорошо смеяться. Но разве рак не история последних лет. А карьера.

Вы думаете, я смеюсь? Я уверена, что близкие люди друг друга забирают. Тому есть масса примеров. Не зря же говорят «и умерли в один день». И страшного в этом тоже ничего нет.

[Monro1985]

Много пишут, страдают, сочувствуют, хотя многие ни разу не покупали его шмотки.

Какой примитив. Пикассо тоже не покупаем. Но нравится многим. Лагерфельда многие уважают. Основатели модной индустрии. Этого мало?

[katran]

У вас нет Пикассо, вы шутите?

Почему нравится понятно, он выразил тезис который проходит красной нитью в большинстве
публикаций
"Россия — страна, где самые красивые в мире женщины и самые ужасные мужчины"

[Della]

Мастодонт. Не поклоница стиля Шанель. Но Мастера очень уважаю за невероятную трудоспособность. Смелые высказывания пусть порой противоречивые, но ему можно было. Заслужил огромное уважение. Немногие из той эпохи кто к своим преклонным годам имел очень трезвый ум. (Лагерфельд и Армани. Армани является собственником своего дома) Не стал алкоголиком и наркоманом как многие его предшественники, которые ему в таланте ничуть не уступали, но не смогли устоять на пьедестале. Смотрела с ним два документальных фильма. Очень интересный человек. У него просто невероятно огромная библиотека. Интересовался многими вещами. Очень грустно что он ушел. Остался Маэстро Армани из того поколения. Долгих лет ему! Валентино на пенсии давно. Интересно как будет развиваться модный дом без него.
P.SКстати наследник владельца Шанель женат на казашке.

Пако Рабан и Кавалли ещё из живых легенд моды, и Дольче и Габбана, хотя да, Дольче и Габбана на их фоне кажутся такими молоденькими)))

[Анжела]

Мастодонт. Не поклоница стиля Шанель. Но Мастера очень уважаю за невероятную трудоспособность. Смелые высказывания пусть порой противоречивые, но ему можно было. Заслужил огромное уважение. Немногие из той эпохи кто к своим преклонным годам имел очень трезвый ум. (Лагерфельд и Армани. Армани является собственником своего дома) Не стал алкоголиком и наркоманом как многие его предшественники, которые ему в таланте ничуть не уступали, но не смогли устоять на пьедестале. Смотрела с ним два документальных фильма. Очень интересный человек. У него просто невероятно огромная библиотека. Интересовался многими вещами. Очень грустно что он ушел. Остался Маэстро Армани из того поколения. Долгих лет ему! Валентино на пенсии давно. Интересно как будет развиваться модный дом без него.
P.SКстати наследник владельца Шанель женат на казашке.

Пако Рабан и Кавалли ещё из живых легенд моды, и Дольче и Габбана, хотя да, Дольче и Габбана на их фоне кажутся такими молоденькими)))

Живы да. Но давно не работают. Как и Валентино. Дольче и Габана да поколение некст.